Выступление адвоката Константина Маркина в прениях по делу Максима Хохлова

в Зюзинский районный суд Москвы

от защитника подсудимого Хохлова Максима Геннадьевича, 16.04.1991 г.р.

адвоката Маркина Константина Александровича
рег. № 53/324 в реестре адвокатов Новгородской области
г. Великий Новгород, ул. Десятинная, д. 8, кв. 42

ВЫСТУПЛЕНИЕ В ПРЕНИЯХ

1. Настоящее уголовное дело – это один из ярких примеров искусственно созданного уголовного дела. Целью которого является только и исключительно повышение показателей раскрываемости уголовных дел такого рода на метрополитене.

2. Как следствие, так и государственный обвинитель не представили прямых доказательств вины Хохлова М.Г.
Более того, при рассмотрении дела были созданы препятствия в получении по ходатайствам стороны защиты доказательств (при чём прямых доказательств) невиновности Хохлова М.Г.
Всё обвинение строится на косвенных доказательствах, на доказательствах, полученных с нарушением закона, на предположения, на неких допущениях.
А ведь такие доказательства согласно статье 75 УПК РФ не могут быть положены в основу обвинительного приговора.

3.1. Свидетельством искусственного создания этого уголовного дела служат, в том числе, показания потерпевшего, показания свидетелей: понятых и полицейских.

3.1.1. Так, потерпевший Муминов в судебном заседании 13 июня 2017 года показал следующее.
Он подтвердил, что познакомился с Хохловым 5 января 2017 года возле метро, вместе пили водку, вместе поехали вместе на метро, что звонил с телефона Хохлова М.Г. себе на работу. А после этого ничего, что происходило в вагоне метро, не помнит, и помнит лишь с момента, когда очнулся в отделе полиции.
Хотя он не помнит в полной мере и то, что происходило в отделе полиции. Так он утверждал, что его полицейские не возили на медицинское освидетельствование для определения степени его опьянения (а ведь свидетель Кондратьев П.П. заявил, что он лично его возил на медицинское освидетельствование). На вопрос прокурора о том, писал ли он в отделе полиции заявление о привлечении Хохлова М.Г. к уголовной ответственности за кражу телефона, Муминов сказал, что писал заявление лишь о том, чтобы ему вернули его телефон.
На вопрос прокурора (и это важно, обращаю внимание на то, как он был задан и какой был дан ответ): «В итоге, в отделении полиции вам что сказали? Кто у вас телефон украл?» Муминов ответил: «Максим». После чего прокурор уточнила: «Вам сказали, что этот человек украл телефон?» И Муминов ответил: «Да».
То есть, изначально о краже телефона Муминов узнал лишь со слов полицейских.
Также он не помнит, что Хохлов М.Г. бросал ему телефон в отделе полиции. Как показал Муминов, об этом он узнал лишь со слов следователя.
На вопрос председательствующего: «Вы можете сказать, в какой момент и когда, вы считает, у вас был похищен телефон?» Муминов ответил лишь предположением: «Точно не уверен. Наверное, когда заснул».
А такой ответ, как я уже сказал, в силу статьи 75 УПК РФ, не может быть положен в основу обвинительного приговора, если же конечно его не переделать.

3.1.2. Свидетель Лебедь С.А. (полицейский) в судебном заседании 28 июня 2017 года показал следующее.
Он подтвердил, что Хохлов М.Г. при входе полицейских в вагон метро передал им паспорт Муминова, сказав, что тот является его другом. Также Хохлов М.Г. сказал, что при себе имеет телефон Муминова, который тот передал ему ранее, чтобы не потерять. При этом он показал телефон Муминова сотрудникам полиции. И только после этого было сообщено дежурному о доставлении Хохлова М.Г. и Муминова в комнату полиции.
Данный свидетель не видел, что вытаскивал Хохлов М.Г. у Муминова из кармана, когда тот лежал на полу вагона метро.
Также Лебедь С.А. сообщил, что в его присутствии Муминов никакие заявления не писал, о хищении у него телефона и паспорта никому не сообщал.
Отмечу, что не все показания этого свидетеля соответствуют видеозаписи. Так в частности, свидетель утверждал, что паспорт Муминова был передан сотрудникам полиции на платформе метро. На самом же деле, как было видно из видеозаписи, Хохлов М.Г. передал паспорт Муминова полицейскому ещё в вагоне метро. Там же он показал полицейским и телефон Муминова, достав его из левого кармана своей куртки.
Есть несоответствие и в том, что свидетель утверждал, что не вытаскивал Муминова из вагона метро, что Муминов вышел сам. В то же время на видеозаписи видно, как полицейские именно вытаскивают Муминова из вагона, держа его за воротник куртки.
Несоответствие и по времени, когда Хохлов М.Г. находился в наручниках. Так согласно рапорту Лебедя С.А., в момент досмотра Хохлов М.Г. должен был быть без наручников.
Однако, понятые и другой допрошенный полицейский утверждают, что Хохлов М.Г. во время досмотра был в наручниках, его руки были скованы позади спины, и он был прикован другими наручниками к клетке.

3.1.3. Свидетель Кондратьев П.П. (полицейский) в судебном заседании 7 июля 2017 года показал следующее.
Во-первых он также не видел, что Хохлов М.Г. клал к себе в карман.
Во-вторых, он подтвердил сильную степень опьянения Муминова. В частности, он подтвердил, что когда его привели в комнату полиции, то его посадили на стул. Однако, на момент досмотра Хохлова М.Г., Муминов уже «рядом как раз лежал».
К показаниям данного свидетеля необходимо отнести с большой осторожностью, и по многим аспектам критически, поскольку его показания не соответствуют просмотренной в судебном заседании видеозаписи.
Так свидетель утверждает, что вначале к нему подошла дежурная по станции, сообщила информацию, после чего Хохлов М.Г. передал ему паспорт Муминова. На видеозаписи последовательность событий абсолютно противоположная.
Свидетель утверждает, что вначале вывели на платформу Хохлова М.Г. Свидетель сказал своему напарнику (Лебедю С.А.) отвести Хохлова М.Г. в комнату полиции. После чего свидетель вытащил на платформу Муминова. Однако, на видеозаписи запечетлены другие события – а именно, как вначале полицейские вытаскивают Муминова из вагона, держа его за воротник куртки, а за ними следом, без всякого принуждения, выходит Хохлов М.Г. При этом Хохлов М.Г. даже слегка задержался в вагоне, чтобы поднять шапку Муминова, которую тот обронил.
Имеются несоответствия и по другим моментам.

3.1.4. Свидетель Савельев А.А. (понятой при досмотре Хохлова М.Г. в комнате полиции) в судебном заседании 7 июля 2017 года показал следующее.
Он подтвердил сильную степень опьянения Муминова, сказав, что тот не в состоянии был общаться, давать какие-то пояснения.
Что касается оформления протокола административного задержания Хохлова М.Г. в комнате полиции (протокол ММ № 0134558 от 5 января 2017 года и копия приложения к нему (том 1, л.д. 31, 32)), то здесь свидетель дал показания, которые позволяют усомниться в достоверности его заполнения, либо показания свидетеля являются недостоверными.
В частности, свидетель сказал, что точно не помнит, как и что происходило при оформлении протокола. Но при этом сообщил, что различие в заполнении строчек в абзаце, где были указаны изъятые вещи, возможно связано с тем, что забыли вписать сим-карты. Также свидетель не смог пояснить, по какой причине не был внесён в этот протокол якобы изъятый у Хохлова М.Г. военный билет.

3.1.5. Свидетель Сердюков М.П. (понятой при досмотре Хохлова М.Г. в комнате полиции) в судебном заседании 8 августа 2017 года показал следующее.
Он также подтвердил сильную степень опьянения Муминова, сказав, что тот не в состоянии был общаться, давать какие-то пояснения. Он так сказал про Муминова в комнате полиции: «Пьяный мужик валялся на полу. … Он был у двери клетки. … Он вообще ничего сказать не мог. … Разговаривать вообще не мог».
Кроме того, этот свидетель сказал, что именно сотрудники полиции сообщили ему, что Хохлов М.Г. якобы «замечен в краже телефона». Это произошло ещё до личного досмотра Хохлова М.Г. При этом свидетель сказал, что об этом ему сообщил один из сотрудников полиции, который задерживал Хохлова М.Г. – некий «старший сержант».
Что касается оформления протокола административного задержания Хохлова М.Г. в комнате полиции, то и этот свидетель дал показания, которые позволяют усомниться в достоверности его заполнения, либо показания свидетеля являются недостоверными.
В частности, свидетель сказал, что после падения телефона, его подобрали и сразу упаковали в пакет. Но тогда возникает закономерный вопрос. А как внесли в протокол номер телефона, номера сим-карт?
Как и другой понятой, свидетель не смог пояснить, по какой причине не был внесён в этот протокол якобы изъятый у Хохлова М.Г. военный билет.
Что касается мест, где предположительно пропечатанные полосы строчек и текст на них замазаны красителем белого цвета, и поверх этой замазки нанесён новый текст, не заверенный подписями понятых (предположительно – потому что в суд оригинал этого документа так и не был представлен, не смотря на неоднократные ходатайства стороны защиты об этом), то свидетель сказал, что когда он подписывал этот документ, то там были все полосы и без всяких пробелов.
По непонятной причине этот свидетель показал, что Хохлов М.Г. был в пальто, и именно из кармана пальто он выбросил сотовый телефон. В то время как на видеозаписи видно, что на Хохлове М.Г. не было никакого пальто.

3.2. Свидетельством искусственного создания этого уголовного дела служат и другие доказательства, а также действия следователя, позиция государственного обвинителя, и, к сожалению, процессуальные решения самого суда.

3.2.1. Так, на этапе предварительного следствия, а затем и судебного следствия, все ходатайства стороны защиты об истребовании (либо получении) доказательств, которые могли бы доказать невиновность Хохлова М.Г. были отвергнуты – было отказано в их удовлетворении.
Также было отказано в признании недопустимыми большого количества доказательств по данному делу, в проведении необходимых экспертиз.

В частности, было отказано (в том числе судом) в удовлетворении следующих ходатайств:

1) О признании недопустимым доказательством протокола осмотра предметов от 11 января 2017 года (том 1, л.д. 124 – 130), поскольку им подменяется заключение экспертов (судебные радиотехническая и товароведческие экспертизы телефона следствием не были проведены), а также постановления следователя о приобщении вещественных доказательств от 11 января 2017 года, а именно: мобильного телефона марки «THL» модели «W100S», двух сим-карт, карты памяти и паспорта гражданина Узбекистана (том 1, л.д. 131) как основанное на недопустимом доказательстве – протоколе осмотра от 11 января 2017 года.
Своим протоколом осмотра предметов от 11 января 2017 года (том 1, л.д. 124 – 128) следователь подменил выводы эксперта о работоспособности данного устройства, и о том, что данное устройство является именно мобильным телефоном марки «THL» модели «W100S».
Но при этом:
— как говорит Муминов М.И., 5 января 2017 года его телефон был разряжен, поэтому его никто во включённом рабочем состоянии не видел;
— на его телефоне имеются механические повреждения;
— телефон ему был возвращён в нерабочем состоянии (не включается).
Как же в таком случае следователь без подзарядки этого телефона (а в протоколе не указано, что телефон заряжался) смог его включить и осмотреть 11 января 2017 года (и ведь при этом фотографий включённого телефона с изображениями записной книжки, фотографий, которые якобы наблюдал следователь, к протоколу не приложено). Очевидно, что имеются основания утверждать, что следователь просто искусственно создал необходимое для обвинения доказательство.

2) О признании недопустимым доказательством заключения комиссии экспертов от 25 января 2017 года № 45-2 (поскольку эксперты не ответили на 4-й вопрос, заданный следователем в постановлении от 6 января 2017 года, и кроме того, при ответе на 2 вопрос эксперты ответили таким образом, что, по сути, признали Хохлова М.Г. виновным в совершении преступления, при этом эксперты ответили не совсем по поставленному вопросу).
А также о назначении и проведении новой судебной психиатрической экспертизы, поставив перед экспертами вопрос: «находился ли Хохлов М. 5 января 2017 года в период времени с 9 часов 00 минут до 11 часов 00 минут в состоянии временного психического расстройства либо иного болезненного состояния психики и мог ли в полной мере осознавать фактический характер своих действий, руководить ими, то есть был ли он вменяем в указанный период времени».

3) О признании недопустимыми доказательствами полученные предположительно из ФКУ ИК-12 в виде плохочитаемых факсимильных копий документов, а именно: копии справки, характеристики, медицинской справки, ответа от 17 января 2017 года, находящихся во втором томе уголовного дела на листах 114 – 117 (к тому же постановление о приобщении указанных документов к делу в качестве вещественных доказательств не выносилось).

4) О признании недопустимым доказательством копии протокола ММ № 0134558 об административном задержании Хохлова М.Г. от 5 января 2017 года и приложения к нему (о котором уже было мной указано), об истребовании из 8 о/п УВД на Московском метрополитене оригиналов протокола ММ № 0134558 об административном задержании Хохлова М.Г. от 5 января 2017 года и приложения к нему, и о назначении и проведении комплексной судебной экспертизы приложения к протоколу ММ № 0134558 об административном задержании Хохлова М.Г. от 5 января 2017 года, для определения первоначального текста, написанного в абзаце первом изъятых вещей – то есть текста, который был предположительно замазан красителем белого цвета (т.н. корректором).

5) О признании недопустимым доказательством актов просмотра видеозаписи от 5 января 2017 года камера В4-КАМ2_05-01-17_10-00-01 (том 1, л.д. 41) и камера В5-КАМ3_05-01-17_10-00-01 (том 1, л.д. 42), поскольку:
— указанные акты осмотра были получены не в рамках уголовного дела;
— лицо, производившее просмотр видеозаписи, не было привлечено к расследованию уголовного дела, об ответственности за дачу ложных показаний, заключения не предупреждалось;
— постановление о приобщении указанных документов к уголовному делу в качестве вещественных доказательств не выносилось;
— файла В5-КАМ3_05-01-17_10-00-01 не существует.

6) Об истребовании от потерпевшего Муминова М.И. телефона марки «THL» модели «W100S», в хищении которого обвиняется Хохлов М.Г., для его осмотра и исследования в судебном заседании, поскольку сторона защиты была лишена на всех этапах следствия возможности ознакомиться с этим предметом и проверить те выводы, которые озвучивали следователь и прокурор в отношении этого предмета.
Об истребовании от Муминова М.И. документов, подтверждающие право собственности Муминова М.И. на предмет, в хищении которого обвиняется Хохлов М.Г. (поскольку в обвинении говорится о хищении имущества Муминова – то есть принадлежащего ему телефона, то эта принадлежность должна быть подтверждена соответствующими доказательствами).
А так же о назначении и проведении судебной товароведческой и радиотехнической экспертизы якобы похищенного у Муминова М.И. предмета, именуемого «мобильный телефон марки «THL» модели «W100S»» с целью установления:
— каково предназначение данного устройства (является ли данное устройство мобильным телефоном), его правильное наименование;
— является ли данное устройство работоспособным (в том числе, в полном ли объёме данное устройство может реализовать свои функции по прямому назначению именно как мобильный телефон, которые предусмотрены были при его изготовлении на заводе-изготовителе);
— являлось ли данное устройство работоспособным по состоянию на 5 января 2017 года;
— какова была стоимость данного предмета (устройства) по состоянию на 5 января 2017 года и на момент проведения товароведческой экспертизы.
Данное ходатайство заявлялось, поскольку в материалах уголовного дела отсутствуют допустимые доказательства того, что у Муминова М.И. действительно был похищен (как называют это власти) именно мобильный телефон (то есть работоспособное устройство, которое функционально предназначено для приёма и передачи акустической, текстовой и видеоинформации, путём соответствующей её кодировки и декодирования по линиям радиосвязи), что данный телефон является именно телефоном марки «THL» модели «W100S», и что его стоимость составляет именно 5000 рублей (а не больше или меньше – вплоть до 0 рублей, прим. телефоны данной модели новые в настоящее время стоят не более 5000 рублей, этот же аппарат уже находился в употреблении и имеет серьёзные повреждения).

7) О назначении и проведении комплексной видеотехнической и лингвистической экспертизы видеозаписи, на которой зафиксированы события, произошедшие 5 января 2017 года в вагоне метро (в отношении которой стороной защиты было проведено по собственной инициативе соответствующее комплексное видеотехническое и лингвистическое исследование).

8) Об истребовании из депо «Варшавское» Московского метрополитена видеозаписи с камер электропоезда состава 37137-37138, следовавшего по маршруту № 30, за 5 января 2017 года за период времени с 9 часов 30 минут до 11 часов 10 минут (то есть из другого поезда метро, который следовал от станции «Бульвар Дмитрия Донского» – в котором потерпевший передал свой телефон подсудимому).
Об истребовании технической документации на рекордеры этого состава, которая бы подтверждала либо опровергала факт полной невозможности каким бы то ни было способом просмотреть записанную 5 января информацию.
О производстве просмотра видеозаписи с этого состава непосредственно на аппаратуре этого состава с участием специалистов ООО «Метроком-М» (в случае отсутствия документации о невозможности просмотра информации).
Об истребовании видеозаписей с внешних боковых камер электропоезда маршрута № 79 за 5 января 2017 года за период времени с 9 часов 30 минут до 11 часов 10 минут – то есть электропоезда, который следовал в сторону станции «Бульвар Дмитрия Донского».
О допросе в качестве свидетеля начальника электродепо «Варшавское» Кутузова М.М. (ходатайство о допросе которого было удовлетворено следователем ещё 2 марта 2017 года (том 2, л.д. 32), но так и не было реализовано).
Это ходатайство также заявлялось с целью получения доказательств, свидетельствующих о невиновности Хохлова М.Г.

9) О получении документов медицинского характера, содержащих информацию о состоянии здоровья Муминова М.И. 5 и 6 января 2017 года, в том числе о степени его опьянения, о причинах его госпитализации (данные документы могут находится, в том числе, в ГБУ «Московский научно-практический центр наркологии Департамента здравоохранения Москвы», на станции скорой медицинской помощи Москвы).
Об истребовании из 8 о/п УВД на Московском метрополитене административного материала по факту совершения Муминовым М.И. 5 января 2017 года административного правонарушения, за которое он был привлечён к ответственности по статье 20.21 КоАП РФ (в том числе, для получения его показаний, которые он дал в рамках административного дела по обстоятельствам распития спиртных напитков в метро совместно с Хохловым М.Г. 5 января 2017 года).
Данное ходатайство заявлялось, чтобы:
— знать, в каком состоянии находился Муминов М.И. при написании заявления от 5 января 2017 года о том, что у него украли телефон, и о привлечении Хохлова М.Г. к ответственности (том 1, л.д. 20), при даче объяснений 5 января 2017 года (том 1, л.д. 22-23), а так же при даче показаний в качестве потерпевшего 5 января 2017 года (том 1, л.д. 90-92);
— объективно оценить события, произошедшие между Хохловым М.Г. и Муминовым М.И. 5 января 2017 года (то есть с учётом состояния здоровья (и в первую очередь степени опьянения) самого Муминова М.И.).
Ведь, в материалах уголовного дела отсутствуют документы медицинского характера, содержащие информацию о состоянии здоровья Муминова М.И. 5 и 6 января 2017 года, что не позволяет объективно оценить его поведение в эти дни, в результате чего невозможно всесторонне, полно оценить происходившее между Хохловым М.Г. и Муминовым М.И 5 января 2017 года.

10) О назначении и проведении углубленного медицинского освидетельствования Хохлова М.Г. врачом-офтальмологом и иными специалистами с целью:
— определения точного диагноза заболевания глаз у Хохлова М.Г., динамики развития этого заболевания;
— назначения лечения;
— определения возможности дальнейшего содержания Хохлова М.Г. под стражей в условиях следственного изолятора с учётом данных о заболевании и его динамики (принимая во внимание положения статьи 7 УК РФ);
— определения того, могло ли состояние здоровья Хохлова М.Г. объяснить особенности его поведения, когда он пытался разбудить пьяного Муминова М.И., лежащего на полу вагона метро.

Суд отказал в удовлетворении и многих других ходатайств.

3.2.2. Вначале следователь, а теперь, получается, государственный обвинитель и суд не проявляли заинтересованности в получении иных доказательств, которые бы противоречили уже имеющимся в материалах дела, свидетельствовали бы прямо о невиновности Хохлова М.Г., либо о том, что его действия можно, на пример, было бы квалифицировать по статье 7.27 КоАП РФ «Мелкое хищение» (что уже не является уголовным преступлением, а следовательно не повлечёт улучшения статистики раскрываемости уголовных дел).
А это может означать лишь одно. Сторона обвинения не уверена в том, что при наличии доказательств, которые просила истребовать, получить сторона защиты, доказательства обвинения устоят.
К сожалению, сторона защиты скована требованиями закона, вследствие чего самостоятельно не имела возможности получить эти доказательства и приобщить их к делу.
Это могли сделать только органы следствия (на этапе предварительного расследования) и суд (на этапе судебного разбирательства), а также прокурор.
Однако, как уже было указано, самостоятельно указанные органы этого не сделали, а в удовлетворении соответствующих ходатайств защиты было отказано.
Всё это может свидетельствовать лишь об одном – об обвинительном уклоне в ведении дела со стороны государственных органов, а не в объективности и всесторонности разбирательства дела на основе закона.

3.3. В пользу искусственного создания этого уголовного дела говорит также следующая информация.
Кто является фигурантами по данному уголовному делу?
Это очень «удобные» для следствия и обвинения лица:
— Потерпевший – гражданин Узбекистана, который неоднократно привлекался к административной ответственности в России за нарушение миграционного режима (ответственность за которое предусматривает вплоть до выдворения за пределы России), был сильно пьян, ничего не помнит, а значит, его можно убедить в том, что у него украли вещи, и он будет говорить всё, что нужно было следственным органам. А потом, он не сможет отпираться от своих слов, и кардинально изменить свою позицию по делу в суде.
— Подсудимый – бывший уголовник, и этого достаточно, чтобы его словам никто не поверил.
Кроме того, вещи, которые якобы были похищены, никуда не делись – а значит, их не надо искать.
Всё – готовое дело, которое можно, особо не утруждая себя, раскрыть, как я уже указывал, повысив статистику раскрываемости краж в метро.

4. В тоже время, не смотря на явно активное противодействие со стороны следствия, прокуратуры и суда в получении доказательств стороной защиты, которые бы свидетельствовали о невиновности Хохлова М.Г., часть таких доказательств была получена стороной защиты.
По запросу стороны защиты специалистами АНО «Центр по проведению судебных экспертиз и исследований» было оформлено заключение (по результатам комплексного видеотехнического и лингвистического исследования) от 1 июня 2017 года № 479/17.
Заключение касается видеозаписи произошедшего в вагоне метро 5 января 2017 года состава, который двигался в сторону станции «Бульвар Дмитрия Донского», имеющейся в материалах уголовного дела
Из ответов, данных специалистами (а не следователями, прокурором или иными лицами, которые не имеют специальных познаний в соответствующих областях науки), следует, что:
1) Хохлов М.Г. пытался поднять Муминова М.И. с пола вагона. Данная попытка была неудачной.
2) Хохлов М.Г. забрал у Муминова М.И. тёмный предмет, точно идентифицировать который по исследуемым видеозаписям невозможно. Поскольку в дальнейшем Хохлов М.Г. последовательно достаёт из левого кармана своей куртки два предмета: паспорт в тёмной обложке и предмет, похожий на смартфон, можно сделать вероятностный вывод, что один из них он забрал у Муминова М.И. в указанный ранее момент времени. На основании представленных на исследование видеозаписей невозможно однозначно установить, забирает ли Хохлов М.Г. у Муминова М.И. другие предметы на протяжении исследуемых участков (специалисты не смогли установить, имелись ли какие-нибудь предметы в руках Хохлова М.Г., когда тот убирал руки в свои карманы (вначале в левый, а затем и в правый) после прикосновения к Муминову М.И., когда тот уже лежал на полу, лишь один раз специалисты установили, что у Хохлова М.Г. в руках был неустановленный предмет).
При этом, говоря о телефоне, специалист указал, что Хохлов М.Г. продемонстрировал этот телефон полицейскому (стр. 23 исследования).
3) На основании описанных в данном исследовании поведении и паралингвистических компонентов коммуникации, осуществлённых Хохловым М.Г. и их результате, можно сделать однозначный вывод о том, что он сам подзывает патруль полиции.
4) Основным содержанием беседы между Хохловым М.Г. и полицейским в вагоне метро является изложение Хохловым М.Г. полицейскому обстоятельств, предшествующих ситуации, зафиксированной в исследуемых участках видеозаписей, сообщение отдельных сведений, относящихся к состоянию Муминова М.И.
5) Установить дословное содержание первой видимой реплики, произносимой полицейским (на видеозаписи – это Кондратьев П.П.) на видеозаписи невозможно. На основании выделенных при анализе данной реплики признаков можно сделать вероятный вывод о том, что данной репликой являются слова «что случилось?».
6) На исследуемых фрагментах видеозаписей зафиксировано, что Хохлов М.Г. не предпринимает конкретных действий, направленных на то, чтобы Муминов М.И. покинул вагон, однако его поведение не имеет целью то, чтобы Муминов М.И. остался лежать на полу вагона. Свои поведением Хохлов М.Г. оказывает содействие сотрудникам полиции.
7) На основании обнаруженных при анализе исследуемых фрагментов видеозаписей и описанных в тексте настоящего исследования действий и поведения Хохлова М.Г. можно сделать вывод о том, что в его намерениях не было намерения оставить Муминова М.И. на полу вагона и скрыться.

Обращаю также внимание, что обращаясь в зале суда к Хохлову М.Г. по имени, потерпевший продемонстрировал, что у него с Хохловым М.Г. почти дружеские, приятельское взаимоотношения.

5. В ходе предварительного и судебного следствия так и не был доказан умысел Хохлова М.Г.
Так и не были получены ответы на многие вопросы, наличие ответов на которые обязательно, чтобы обвинять человека в совершении преступления.
Не получено доказательств того, что Хохлов М.Г. действительно похитил телефон, что это действительно телефон, что этот телефон действительно принадлежал Муминову, что стоимость этого телефона действительно составляет 5000 рублей
Не прозвучали также, в частности, ответы на следующие вопросы.
Для чего ему нужен был бывший в употреблении довольно таки дешёвый телефон, работоспособность которого вызывает большие сомнения? В то время как у самого Хохлова М.Г. имелся значительно более дорогой, новый телефон, его семья имеет достаточный доход, чтобы не бедствовать.
Для чего Хохлову М.Г. нужен был паспорт гражданина Узбекистана, если уж обвинение не согласно с высказанной самим подсудимым позицией?
Почему Хохлов М.Г. не скрылся, оставив Муминова М.И. лежать на полу вагона метро? А ведь он имел возможность это сделать, но вместо этого сам позвал патруль полиции. Попросил о помощи. А когда Муминова М.И. вытащили из вагона метро, то он позаботился о вещах Муминова М.И. – забрал валявшуюся в вагоне его шапку.

Все выводы обвинения строятся лишь на предположениях. Факт наличия вещи у другого лица ещё не говорит о том, что это лицо противоправно завладело этой вещью.

6. Таким образом, отсутствуют все необходимые компоненты в действиях Хохлова М.Г., чтобы считать эти действия преступлением. Более того, не доказано само событие преступления.
Отдельно необходимо сказать, что потерпевший в ходе судебного заседания, обращаясь к суду заявил, что он не хочет, чтобы Хохлова М.Г. «сажали за телефон». Но когда он захотел написать суду соответствующее заявление, председательствующий по делу перебил его, и в последующем потерпевшему не была предоставлена возможность написать это заявление.

7. Что касается хода судебного разбирательства, то здесь, к сожалению, вынужден констатировать, что в отношении Хохлова М.Г. были нарушены положения как минимум статей 3, 5, 6 и 8 «Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод».

8. Вывод моего выступления довольно краткий:
Доказана ли вина Хохлова М.Г. в совершении тех преступлений, в которых он обвиняется? Нет, не доказана – Хохлов Максим Геннадьевич не виновен в совершении вменяемых ему деяний.

Поэтому, в соответствии со статьёй 24 УПК РФ, я прошу прекратить уголовное преследование Хохлова М.Г. в связи с отсутствием в его действиях состава преступления (по событиям, связанным с паспортом Муминова М.И.), и за отсутствием события преступления (по событиям, связанным с телефоном Муминова).

15 сентября 2017 года
адвокат Маркин К.А.