Заключённый часто теряет всё, чем дорожил. Только вера даёт силы начать жизнь с нуля после освобождения. Как помочь заключенным? Когда рушится мир

Тюрьма грабит человека и его душу. Она отбирает мечты, надежды, покой, энергию молодости, невозвратное время.
За тюремной стеной, на воле, заключённого забывают близкие, предают друзья. Только мать ждёт, поэтому её образ для арестанта свят. Но порой она уходит в иной мир, не дождавшись беспутного сына или дочери. Есть ли ещё что-то святое для преступившего законы человека? Порой нет и соломинки, за которую можно ухватиться, погружаясь с бездонное болото ненависти и отчаяния.
Как теряют любовь
Алексей, житель небольшого волжского городка, сел не случайно. Свои преступления он тщательно обдумывал и организовывал с компанией друзей. Не имея способностей к бизнесу, пытался добыть деньги более лёгким путём. Например, обчистить инкассаторскую машину. Но без жертв. Убийств он избегал, хотел со спокойной душой отдыхать в ресторанах, бросая к ногам местных певичек охапки роз. Спортивный симпатичный парень нравился многим. Но была у него единственная любовь – девушка строгая и правильная, которая не одобряла приключений Алексея. Впрочем, он считал её упрёки женскими капризами.
Начало нулевых, блатная романтика, как в сериале “Бригада”. Парень из небогатой семьи считал, что вышел в люди, “поднялся”, как говорят в уголовной среде. У него было образование, но делать карьеру казалось скучным делом.
Приключения длились недолго, Алексея и его подручных задержали. Воровство, шантаж, организация шайки обернулись внушительным сроком. Из комфортной квартиры наш герой угодил в камеру, кишевшую тараканами.
Он решил связаться со своей подругой. Назовём её Алисой, имена героев и некоторые детали я поменяла. Девушка откликнулась. Она стала приезжать к Алексею в тюрьму.
Любовь вспыхнула с новой силой. Алексей сделал ей предложение. Алиса согласилась. Молодой человек был счастлив. Ему хотелось сделать для любимой что-то особенное. Зная, что Алиса мечтает о карьере, он познакомил её с товарищем-бизнесменом, живущим в Саратове.

У Алисы было высшее экономическое образование. И вот – стремительный взлёт – вчерашняя студентка становится генеральным директором фирмы. А как же свадьба? Девушка продолжала звонить Алексею, но теперь в её разговорах проскальзывали нотки презрения, она могла обронить, что они находятся на разных ступенях социальной лестницы, что он опустился на дно. Самолюбивый парень, в свою очередь, страдал от своего незавидного положения. Кто он теперь, по сравнению с Алисой, которая отдыхает во Франции? Как пел Высоцкий, “Но что ей до меня? Она была в Париже…”.
От зависти Алексей язвил и ревновал, представляя, сколько у неё поклонников на воле. Наверное, тоже был неправ. В итоге влюблённые поссорились. Алиса запретила ему звонить и писать ей. Алексей замкнулся в себе и потерял веру в женщин. Одинокий и мрачный зек – таких много. Сколько жён и невест не захотели ждать сидельцев и нашли себе новых мужчин – благополучных, надёжных.

Как теряют дом

Когда Алексей сел, его родители готовились получить новую квартиру. А молодого человека, соответственно закону, прописали в зоне. Заключённых выписывают из собственного и муниципального жилья до конца срока. Алексей был уверен, что ему будет куда вернуться. Однако годы шли, родители старели, брат поселил в квартире свою жену, затем дочь. Ещё тогда квартиру могли приватизировать на имя матери Алексея, поскольку отец умер. Но не занимались этим. Прошло ещё несколько лет. Внезапно умер брат Алексея. К тому времени в квартире остались прописаны – старушка-мать, вдова брата и его дочь. Алексей запаниковал – он понял: случись что с матерью и возвращаться ему будет некуда, только в приют для бездомных. Из зоны он попробовал надавить на вдову брата, чтобы дала согласие приватизировать жильё на имя его матери. Но вдова оказалась не лыком шита, она поняла – стоит чуть-чуть подождать и последняя преграда на её пути к квартире исчезнет. Заключённого, надёжно запертого в зоне, она не опасалась. Участь бомжа стала неизбежной.

По статистике, 60-80% бывшихзеков совершают преступления потому что не могут социализироваться – им некуда пойтипосле освобождения, им трудно найти работу. Моральные убеждения потеряны. Тюрьмаи впрямь видится родным домом, где есть крыша над головой и пайка. Вышел, украли снова за решётку.
Как теряют здоровье
Атлетом с белозубой улыбкой был Алексей до зоны. Через годы от богатырского здоровья мало что осталось. Болело то одно, то другое. Его прессовали в СИЗО, вынуждая давать показания. В тюрьме первые годы тоже попадало от охраны. Когда зеки заезжали в новую тюрьму после этапа, их били, чтобы сразу обломать. Потом охранники стали меньше свирепствовать. Но здоровье зеков за решёткой оберегать не собирались.
Например, в бараке запрещали открывать окна даже летом. От зноя и духоты здесь невозможно было заснуть ночью. Алексею становилось плохо, он выходил на улицу и только там приходил в себя. От недостатка витаминов у людей разрушались зубы, ныли суставы. Здесь много курили, порой по пачке в день – это ухудшало состояние.
Больница в колонии была такой, что в неё попадали только умирать. Фельдшер из зеков, кажется, бывший патологоанатом, на воле имел дело только с мёртвыми пациентами.

Прием у врача в колонии

После сорока лет даже свободные люди не могут похвастаться здоровьем. Что говорить о зеках. Букет хронических заболеваний в условиях колонии вылечить невозможно. Трудно достать лекарства.
Из-за традиции чифирить вместе, пить чай из одной кружки, люди заражались туберкулёзом. Но Алексей в таких чаепитиях не участвовал. Он помнил, как один зек-туберкулёзник освободился, вышел за ворота колонии, сел на скамейку и умер. Алексей избежал этого заболевания, но к концу срока чувствовал: силы уже не те, молодость ушла.

Христос меняет будущее

Люди, потерявшие всё, мечтают только о мести. Вот и Алексей вспоминал лица милиционеров и следователя; подельников, которые сдавали его на допросах; заключённых, которые за долгие годы срока перешли дорогу. Представлял, как сведёт счёты со всеми поочерёдно. Больше ему не на что потратить остаток жизни. Почему-то он решил, что после освобождения протянет всего несколько лет. Обрёк себя. Потому что не видел альтернативы. Кто возьмёт его на работу? Кто даст кров? Красивой жизни не получилось, а убогой он не хотел. Вспоминал, как другой зек спровоцировал охрану на применение оружия и это казалось героической смертью.
Однажды в колонию пришёл пожилой священник. Зеки уважительно здоровались с ним, но доверять не торопились. Считали, что у “бати” под рясой погоны. Но потом разведали, что тот много лет служит в церкви неподалёку и никакого отношения к полиции не имеет.

Алексей скептически смотрел на заключённых, которые беседовали с батюшкой и участвовали в молебнах. Считал, что эти парни лицемерят – надеются, что священник даст рекомендацию, способствующую досрочному освобождению. Поговорить с духовным лицом он решил из любопытства. Сам был начитанным человеком и скучал без интересных собеседников. О религии знал мало, поскольку был из семьи советских атеистов, но допускал существование высшей силы. Правда, теперь считал, что эта высшая сила к нему несправедлива. Он не маньяк, не убийца, а выброшен на обочину жизни.
В начале беседы со священником Алексей язвил и сомневался во всём. Но тот отвечал доброжелательно, и зеку стало неловко за свою манеру общения. Как ни отказывался Алексей, собеседник в рясе оставил ему две книги о православной вере.
Философия смирения и прощения диссонировала с окружающей обстановкой. Но Алексей пришёл к выводу, что прощать и смиряться в условиях тюрьмы может только сильный человек. Не идти на поводу у эмоций, честно признавать свои ошибки.
Изучая книги, Алексей сделал вывод: Бог справедлив. Теперь зек увидел свою вину не с точки зрения Уголовного кодекса, а с точки зрения Божьего закона, которому тысячи лет.
И было у него грехов не счесть, кроме пары-тройки, признанных людским судом. Презрение, ненависть, стяжательство, самолюбие, злопамятность. Так вот он какой на самом деле – эгоист, служивший своим страстишкам. Стало стыдно. Новые беседы со священником медленно, но верно вели Алексея к покаянию. Порой он противился переменам, происходящим в душе, но понимал, что прежним не станет. А священник приносил ему новые книги, более сложные, открывающие мир христианства. И настал день, когда зек впервые произнёс молитву и задумался о крещении.
Но признание своей вины не избавляло от страха перед будущим. Понадобилось ещё несколько бесед со священником, чтобы Алексей понял – только злость и гордыня мешали ему видеть другие пути, другое будущее – без разборок и перестрелок. Просто он в своём ожесточении не видел альтернативы.

Например, он не обращал внимания на предложение друга поработать у него в автомастерской после освобождения. Игнорировал знакомую, с которой переписывался много лет и которая приглашала к себе. Не гендиректора Алису, а простую учительницу.
В конце концов, он оставался последней надеждой старой матери. И можно было, проявив настойчивость, прописаться в родительской квартире, мирно договорившись с вдовой брата.
Что же касается мести… Здравый смысл подсказывал: он сам виноват в своих бедах и получил по заслугам. Признать это было сложно, но он перестал считать себя невинным страдальцем.
Настало время перемен. Теперь Алексей продумывал другие планы – как будет работать, осваиваться в изменившемся мире. Он восстановил связь с друзьями – не бывшими подельниками, а обычными хорошими людьми. Стал чаще общаться с родственниками. Тьма впереди рассеялась, это произошло благодаря священнику и его книгам. Поэтому, когда в колонии начали строить храм, Алексей одним из первых стал участвовать в строительстве.
Мало дать человеку свободу, прежде надо вывести из темницы его душу.

Особая благодать покаяния

Священники с опытом тюремного служения приходят к единому мнению.
Во-первых, важно донести до сознания узника мысль – приговор не случаен, даже если он считает свои преступления не настолько тяжкими. Аресту предшествуют немало тайных и явных грехов.
Во-вторых, не стоит жестоко обличать людей, которые и без того осуждены. Кто знает, как мы повели бы себя в их ситуации? Трудно понять чужие переживания. Важно привести грешника к Богу. Человек, просвещённый Православием, сам поймёт свои ошибки.
В-третьих, основой отношения ко всем людям без исключения должна быть любовь. Она, всепобеждающая и животворящая, способна вызвать отклик в самом охладевшем сердце. Учитесь плакать вместе с ближними, ибо все мы одной крови, одного рода – потомки Адама и Евы.
По наблюдениям священников, для арестантов характерно обостренное мистическое чувство восприятия жизни. К этомуприходят через страдания. И важно христианизировать это чувство. Поскольку и в тюрьмеесть искушение тёмными учениями, сатанизмом.

Протоиерей Александр (Добродеев):“Если человек сидит под режимом, в тюрьме, то это очень сильно влияет на его духовный мир, и чем строже наказание, чем сильнее этот груз, тем большее происходит духовное возрастание, и от человека иногда во время исповеди удивительные слова можно услышать. Я сам был тому свидетель. И больше того могу сказать: по опыту самих священников, которые окормляют и на воле, и в тюрьме, во время таинства покаяния заключенного священник иногда чувствует особую благодать”.

Иеромонах Даниил (Плотников): «Окормление заключенных — послушание очень трудное, но весьма благодатное. Приходится видеть не самую красивую сторону нашей жизни со всеми ее трудностями, противоречиями и проблемами. Миссия в тюрьме — это духовная реанимация, экстренная помощь “”умирающим”” людям».
Епископ Дмитровский Александр (Агриков): “Нельзя отгородиться от тех, кто находитсИеромонах Даниил (Плотников)я «по ту сторону решетки», забыть о них, вычеркнуть их из жизни; нельзя переложить эту заботу на плечи двух-трех человек. Эта беда касается всех, все в ответе за них и за то, какими они вернутся в общество. Как говорил протоиерей Глеб Каледа – один из первых священников, переступивших в начале 90-х тюремный порог в столице:
«Наши тюрьмы, наши заключенные остаются с нами как наши кровоточащие раны и нам их лечить”.

ИК-16, Нижегородская область. Фото: Татьяна Фалина, www.foma.ru

Великое дело милосердия. Как помочь заключенным?

Когда ожесточившийся, измученный человек открывает для себя любовь Христа, спасается ещё одна душа и земная жизнь узника.
Каждый год в колониях России совершаются самоубийства – шесть на тысячу заключённых. В большинстве европейских стран этот показатель вдвое меньше. Но и в первый год после освобождения много бывших зеков сводят счёты с жизнью от неумения приспособиться к новым реалиям.
Те, кто уцелел, не всегда проходят испытание свободой. Возвращаются к алкоголю, наркотикам. Побираются, воруют. Живут под платформами, на свалках.
В лесу возле подмосковного посёлка, где я арендовала комнату, таился палаточный городок бомжей. Страшные, с лилово-синими лицами выползали они из чащи к станции на промысел. Круглый год ютились в жилищах из картона и целлофана. Там же умирали от холода и болезней. Говорили, есть среди них бывшие зеки. Никто не спас их от падения. Поэтому важно не опоздать с проповедью.
Единственное, что помогает узнику выстоять в неволе и после освобождения, это – вера в Бога, искренняя, горячая.
Участвуя в тюремном служении, мы меняем мир. Наполняем его добротой и создаём из преступников честных граждан. Это великое дело милосердия доступно каждому.
Сотворить нового сильного человека из ветхого погибающего грешника. Дать ему смысл жизни. Заставить пересмотреть приоритеты. Вдохновить на созидание вопреки трудностям. Вот что значит – открыть Православие узнику.
“Будьте милосердны, как и Отец ваш милосерд” (Лк. 6: 36).

Источник: Елицы Медиа