Книга диакона Кирилла Марковского «Епархия особого режима»: Преступник и Любовь Божия

Часть I

Преступник и Любовь Божия

Икона благоразумного разбойника

Икона благоразумного разбойника

«Что такое сердце милующее?», – спросили некогда у св.Исаака Сирина. «И сказал: возгорение сердца у человека о всем творении, о человеках, о птицах, о животных, о демонах и о всякой твари. При воспоминании о них и при воззрении на них очи у человека источают слезы. От великой и сильной жалости, объемлющей сердце, и от великого терпения умаляется сердце его, и не может оно вынести, или слышать, или видеть какого-либо вреда или малой печали, претерпеваемых тварию. А посему и о бессловесных, и о врагах истины, и о делающих ему вред ежечасно со слезами приносит молитву, чтобы сохранились и были они помилованы; а также и об естестве пресмыкающихся молится с великою жалостию, какая без меры возбуждается в сердце его до уподобления в сем Богу[1]».

И еще: «Достигших же совершенства признак таков: если десятикратно в день преданы будут на сожжение за любовь к людям, не удовлетворятся сим.»[2]

Если сопоставить вместе эти известные слова преподобного, можно сделать вывод, который может показаться просто невероятным. «От великой и сильной жалости» совершенные в любви люди не могут вынести, когда тварь: люди, животные, демоны претерпевает «какой либо вред» или и «малую печаль». А потому, как надо полагать, готовы и «десятикратно в день» предаваться за них на сожжение. Не только за людей, но и за любую тварь, включая и «делающих ему вред» и даже демонов. Преподобный Исаак прямо об этом не говорит, поскольку, надо полагать, такие слова кого-то могли соблазнить. Но раз он неоднократно ставит в один ряд людей, бессловесных, врагов истины, называя всех творением, «тварью», сделать такой вывод вполне допустимо.

Следует отметить, что слова, сказанные преподобным отцом, относятся к совершенной человеческой любви, к совершенной любви святых людей. Пусть и достигших вершины святости, возможной для человека в земной жизни, но все же любви человеческой. Что же можно тогда сказать о любви Божией? О беспредельной Божественной любви, бесконечно превосходящую даже самую совершенную, но все равно ограниченную человеческую любовь?

Известно, что в сравнении с бесконечностью любая конечная величина – ничто. Так и все самое совершенное человеческое ничто (!) в сравнении с беспредельным Божественным. Даже, если это человеческое достигает невероятной высоты по благодати Божией.

Святой апостол Иоанн Богослов, проповедуя Евангелие в Малой Азии,   однажды обратил к вере во Христа одного юношу. Отправляясь в иные места для проповеди, он поручил этого юношу епископу града, который вскоре сподобил его святого крещения. К сожалению, юноша, сведя знакомство с развращенными сверстниками, через некоторое время уклонился на путь порока. С несколькими молодыми людьми он ушел в горы и стал промышлять разбоем, грабя и убивая одиноких путешественников.

По довольно долгом времени апостол Иоанн вновь прибыл в тот город, где прежде проживал обращенный им юноша. Узнав у епископа града, что юноша совершает в горах страшные дела, он немедленно сел на коня и, взяв проводника, отправился на поиски своего пропавшего духовного чада.

Едва оказавшись в уединенном месте, апостол был схвачен разбойниками и приведен к главарю шайки, который, завидев в пленнике своего духовного отца, бросился бежать. «Тогда св. старец, забыв свою старость и бессилие, с быстротою юноши пустился преследовать бегущего, крича вслед ему: „Сын мой, зачем бежишь от меня, отца твоего? Зачем напрасно утруждаешь меня? Остановись, помилуй меня, слабого и немощного старца! Остановись, не бойся, ты имеешь еще надежду спасения. Я буду отвечать за тебя пред Богом, я душу свою положу за тебя, как Христос положил Свою душу за нас. Не бойся, сын мой, остановись, не бойся. Христос послал меня даровать тебе отпущение грехов твоих. Я буду страдать за тебя, пусть кровь, которую ты пролил, будет на мне, пусть бремя грехов твоих отяготеет на моей выи!»»[3]

Слыша такие слова разбойник остановился. «Что же делает св. Иоанн? Он падает к ногам злодея, лобызает… руку его, умоляет его пощадить свою душу, возвратиться на лоно св. Церкви, к Премилосердному Господу Иисусу Христу»[4].

Святой апостол сам разделил со своим духовным чадом подвиги покаяния и оставил его лишь по совершенном утверждении на пути благочестия.

Удивительна отеческая любовь святого апостола. Но сколь удивительна любовь Божия, бесконечно превосходящая даже такое совершенное чувство!

Безусловно, Бог любит одинаково и праведника и грешника. Каждый человек, независимо от его дел, в равной мере дорог Богу. Каждого человека, даже павшего на самое дно греховной бездны, Он любит Своей недомыслимой любовью. Он любит его также, как любит праведных и благочестивых верных Своих чад.

Разумеется, кощунственно помышлять, что Бог, любя грешника, умиляется и его преступным делам и грехам. Бог не умиляется злу. Просто не стоит, по словам св.Иоанна Кронштадского, смешивать человека со злом, которое он совершает.

Иногда Божественную любовь пытаются противопоставить Его же правосудию. Утверждается, что Бог, хоть и есть любовь, но, будучи правосудным, вынужден карать зло и наказывать злодеев. Действительно, за злом неизбежно следуют страдания тех, кто его совершает. Часто это великие страдания. И внешне это может выглядеть, как наказание. Однако не правосудием и возмездием объясняются эти страдания за грехи. Они объясняются только любовью Божией, стремлением Бога вразумить грешника, обратить его к покаянию и исцелить его душу страданиями. Страдания, скорби – великое, подчас единственное средство для исцеления человеческой души и возведения ее к совершенству.

Конечно, Бог не только страданиями врачует человеческую душу, но и Своими утешениями. Нередко Господь дает душе пережить Его нежность и ласку. Часто Он дарует человеку и невинные земные радости. Но скорби – это все же то, что человеку необходимо более всего. Не Богу, но именно человеку. Поэтому, скорби являются, можно сказать, основным содержанием человеческой жизни – ее ядром. Без них земная жизнь теряет свое основное значение – исцеление человека, возведение его к совершенству (возможному в земной жизни), приготовление к вечности.

Страданиями, крестом Бог явил человечеству Свою любовь. И страданиями человек должен ответить на нее. Страданиями, скорбями на пути жизни по воле Божией мы и обретаем любовь к Богу, и выражаем ее на деле. Местом объяснения в любви страданиями Бога и человека можно было бы назвать наш земной мир.

Бог «благ и к неблагодарным и злым» (Лк.6:35). Его совершенная любовь, подобно солнечному свету, изливается на всех в равной мере. И к любви, подобной Его любви, Он призывает каждого человека.

«Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф.5:48). Блаженство для человека состоит в его причастности Богу, в единении с Ним. Обожение – неслитное, неизменное, неразлучное, нераздельное единение с Богом в вечности – является целью и человеческой жизни и бытия мира в целом. Но подобное соединяется только с подобным. Поэтому, к уподоблению Ему в любви и призывает Бог каждого человека.

[1] Св.Исаак Сирин. Слова подвижнические. Слово 48

[2] Там же

[3] С.В.Булгаков. Настольная книга для священно-церковно-служителей. Т.1. Месяцеслов.

[4] Там же

Предисловие <<<< Оглавление >>>> Следующая глава

Комментарии запрещены.